«Государство национального равноправия». С чем встретило Приднестровье свое 30-летие

Приднестровская Молдавская Республика отметила 30-летие. Она была провозглашена 2 сентября 1990 года на II Чрезвычайном съезде депутатов Приднестровья всех уровней. Этому предшествовало принятие в Молдавии закона о языке, по которому молдавский был переведен с кириллицы на латинскую графику, став практически неотличимым от румынского, и получил статус единственного государственного языка. Молдавские националистически настроенные политики заговорили о необходимости выхода Молдавии из состава СССР и возможности ее присоединения к Румынии.

Опасаясь такого развития событий, жители Приднестровья приняли решение о создании собственной республики, в которую вошли левобережные районы Молдавии и правобережный город Бендеры.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube, TikTok и Viber.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Кишинев безуспешно пытался вернуть Приднестровье под свой контроль силовым путем. В 1992 году, после кровопролитной войны на Днестре, в регионе началась – и продолжается до сих пор – миротворческая операция под эгидой России.

Сегодня Приднестровье, не обозначенное на картах государство с населением немногим менее полумиллиона человек, живет и работает. Оно юридически не признано международным сообществом, и признание пока не предвидится. Тем не менее республика  имеет атрибуты государственности, самостоятельно обеспечивает все сферы  жизни, торгует чуть ли не со всем миром, проводит выборы, участвует в качестве самостоятельной стороны в переговорах по урегулированию на Днестре.

Мы поинтересовались у приднестровских экспертов, чего, на их взгляд, удалось достичь республике за 30 лет и чего сделать не получилось.

Андрей Сафонов, политолог, депутат Верховного Совета ПМР.

– За прошедшие 30 лет в Приднестровье создано государство национального равноправия. Начала складываться приднестровская политическая нация из граждан самых разных национальностей. В этом плане ПМР можно назвать государством нового типа, которые складывались не по указке сверху, а на основе инициативы снизу. При этом ведущую роль играли местные органы представительной власти в лице Советов народных депутатов. Опираясь на поддержку снизу, Приднестровье доказало свою жизнеспособность в ходе войны 1992 года, когда кишиневские националисты не смогли привлечь на свою сторону приднестровских молдаван. Получается, что националисты выдвигали идеи более ущербные, нежели носители идеи равенства всех жителей Республики. Удалось вырастить свои управленческие кадры и создать все необходимые государственные институты, хотя до того нередко приходилось слышать: «У приднестровцев нет ни опыта, ни подготовленных людей для того, чтобы стать полноценным государством». На приднестровцев работала городская по преимуществу культура региона, которая оказалась более современной, чем сельско-патриархальные замашки молдовской национальной бюрократии.

При этом не получилось обеспечить такой экономический рывок, который позволил бы далеко опередить страны-соседки Приднестровья. Тут надо сказать и об объективных причинах. Прежде всего, об отсутствии общей границы с союзником ПМР – Россией. Однако Приднестровье все-таки осталось социальным государством, с посильной защитой населения, в отличие от тех, кто взял на вооружение чисто либеральную модель развития общества.

Наконец, Приднестровье не было задавлено своими недоброжелателями, несмотря на неоднократные такие попытки. Имеющийся запас прочности позволяет ПМР в будущем рассчитывать на успешное развитие экономики, что даст возможность вернуться части тех приднестровцев, которые покинули ранее Родину в поисках лучшей доли.

Андрей Моспанов, замдиректора Института социально-политических исследований и регионального развития.

Главный результат прошедших 30 лет – это все-таки то, что Приднестровье не позволило навязать себе ту примитивную националистическую повестку, с которой столкнулись почти все страны бывшего СССР и которая безнадежно тянет их назад.

Первый президент ПМР Игорь Смирнов любил повторять, что, отбившись в 1992 году от молдо-румынского национализма, «приднестровцы сохранили право жить на родной земле и говорить на родном языке». В его выступлениях это под конец воспринималось уже где-то как расхожий штамп. Однако события последних лет в той же Украине еще раз показали: право жить на своей земле, говорить на своем языке и вообще иметь гражданский мир – совсем не пустой звук.У Приднестровья много внутренних проблем, но разделения по национальному признаку, агрессивного национализма у нас нет. И это дает нам шанс.

Не удалось Приднестровью построить государство, которое бы по своим социальным стандартам заметно превосходило другие страны региона – Молдову и Украину. Хотя, наверное, мы могли бы – по крайней мере, попытаться. Но у приднестровской политической элиты не хватило нравственной силы и государственного мышления. Главным ее мотивом нередко было личное обогащение. В этом плане путь Приднестровья ничем не отличается от других постсоветских стран. Аналогичны и результаты: наблюдается большое расслоение доходов между различными группами населения, социальная сфера стагнирует.

Каково будущее Приднестровья? Политические географы сегодня выделяют три главных признака государственности. Это исконная территория, внутренний суверенитет и внешний суверенитет. Внутренний суверенитет означает, что правила, устанавливаемые на той или иной территории, признаются ее населением. Внешний суверенитет, в свою очередь, предполагает, что эти правила признаются и другими государствами. У Приднестровья пока нет или почти нет внешнего суверенитета. И в этих условиях на первое место выходит как раз суверенитет внутренний. То есть судьба ПМР в конечном счете станет зависеть от того, насколько наше население будет и дальше поддерживать приднестровскую государственную идею, государственные институты республики и тех, кто эти институты сегодня олицетворяет.

Владимир Ястребчак, экс-министр иностранных дел Приднестровья (в 2008 – 2012 гг.).

Приднестровью удалось решить ключевую задачу – обеспечить права человека в рамках собственной государственности и в отсутствие других эффективных механизмов защиты прав человека в период распада СССР. Сформирована эффективно функционирующая система государственной власти, создано «с нуля» государство с развитой социальной, образовательной и другими системами. Республика частично обрела международную правосубъектность, стала полноправным участником переговорного процесса в различных форматах, в дву- и многосторонних отношениях с другими государствами. В Приднестровье обеспечивается свободный демократический транзит власти, в соответствии с волей избирателей. Наконец, удалось создать и укрепить новую общность (идентичность) – приднестровцы.

Главное, чего сделать не удалось, – уберечь людей от гибели в 1990-1992 гг.; создать в полной мере такие условия, чтобы главный капитал Приднестровья – люди – оставались в стране;  достичь окончательного международного признания.

Анатолий Дирун, научный руководитель Тираспольской школы политических исследований.

Приднестровью – 30 лет. Уникально то, что государство, существующее де-факто, доказало свою жизнеспособность. Особенность Приднестровья – в его институтах. 30 лет назад  народное самоопределение, принцип инициативы снизу – через референдумы, через выборы, через забастовку – все это было в прямом смысле слова новаторским на территории Советского Союза, и фундамент, который был заложен тогда, оказался достаточно крепким.

Но сейчас, по моему мнению, эти институты необходимо перезапускать. Если 30 лет назад мы могли на основе самоуправления создать республику, то сегодня наши институты уже во  многом не отвечают реальности, сложившейся внутри республики и вокруг нее. И чем дальше мы будем затягивать реформирование институтов и определение справедливых правил игры, тем ближе окажемся к ситуации, подобной той, что складывается в Белоруссии, к тому, что  периодически показывают события в Молдавии, – снижение легитимности власти и перехват ее с помощью «оранжевых» технологий.

Мы до этого, конечно, не дойдем, но надо помнить, что если признанные, хоть и слабые, государства имеют путь для исправления своих ошибок, то для государства, существующего де-факто, одна системная ошибка может оказаться фатальной. Будущее Приднестровья мне представляется сложным и в то же время интересным. Еще есть возможность перезапустить систему, которая была заложена 30 лет назад. Сделаем это – получим заряд еще на 30 лет.

Наталья Скуртул, журналист, медиаэксперт.

30 лет. Обычно человек к этому возрасту уже оценивающе оглядывается назад и подводит промежуточную черту: что смог, что получилось, а что так и осталось в мечтах.  Приднестровье как государство тоже могло бы подвести некоторые итоги этого серьезного жизненного этапа.

Можно сказать, что начиналось все красиво и многообещающе. Но те, кто тут жил и на своей шкуре ощущал «прелести» становления и формирования государственности, помнят, что им постоянно приходилось затягивать пояса, ожидая подвижек в деле признания, получения гражданства милой сердцу преемницы СССР, чтобы ощущать себя полноправным человеком и с гордостью, по Маяковскому, «доставать из штанин»…

К сожалению, за эти годы выросло поколение, которое до конца не понимает: кто они, куда им идти и кому они вообще нужны.

Что удалось за 30 лет? Главное, мне кажется, – сохранить мирное сосуществование, без звуков стреляющих орудий, как бы пафосно это не звучало. Какие-либо иные лозунги и праздничные штампы сегодня озвучивать не хочется: мы не стали маленькой Швейцарией, а по экономическим показателям развития и уровню благосостояния граждан горделиво стоим на рейде где-то среди стран африканского континента. Да, у нас есть передовые производства, но старикам не хватает денег на еду и необходимые медикаменты. Да, мы с императорским размахом строим парки и фонтаны, а тротуары возле домов, по которым каждый день ходят тысячи людей, так и остаются разбитыми.

Ко дню рождения таких слов обычно не говорят, но если самих себя обманывать, то мы еще долго не придем к тому, о чем мечтали для своих детей и пожилых родителей. Или, возможно,  придем, но не в этой стране. А так не хочется покидать этот невероятно красивый и благодатный край.

Приднестровью хочется пожелать быть благоразумным, самостоятельным, ответственным, честным со своими гражданами, и тогда каждый живущий здесь будет гордо вывешивать приднестровский флаг в своем окне или на балконе, а за пределами республики  рассказывать, какое тут райское место.

А еще, знаешь, дорогое Приднестровье, как бы трудно ни было, какие бы испытания ни выпадали на нашу долю, мы все равно тебя любим – и очень сильно! Так хочется верить, что и ты нас тоже.