Молдова. Забег по украинским граблям

Политический кризис в Молдавии не утихает более 10 лет. Бесконечные внеочередные выборы не дают ни одной из партий преимущества в 51%, а любые коалиции оказываются недолговечными. Популистские заявления, невыполнимые обещания сменяются разжиганием межнациональных противостояний и запретами русского языка.

Сегодня вновь избранный президент Майя Санду прилагает усилия для очередного внеочередного роспуска парламента. Однако есть риск, что в случае перевыборов её партия окажется в меньшинстве и не найдёт партнёров для создания коалиционного большинства.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube, TikTok и Viber.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

О том, что нестабильность системы Молдавии является почвой для политических провокаций и внешнего вмешательства, обозревателю ПолитНавигатора Валентину Филиппову рассказал кишинёвский политтехнолог Ян Лисневский.

Редакция публикует это интервью после некоторых споров. Например, нас смутил пассаж эксперта об искусственности  проблемы русского языка и геополитического выбора (где-то мы уже это слышали – не так ли «убаюкивали» до 2014 года Юго-Восток на Украине?). Однако мы представляем мнение Лисневского для того, чтобы у читателя было представление о настроениях в той части кишиневского политического «мейнстрима», что, говоря дипломатическим языком, «готов к диалогу» с Москвой, но, тем не менее, пророссийским его считать вряд ли стоит.

Валентин Филиппов: Наша виртуальная студия находится в солнечном городе Кишинёв. Напомню, что в начале февраля именно в аэропорту этого города у российского дипломата отобрали 60 тысяч долларов, сославшись на то, что он не задекларировал сумму при вылете. Деньги обещают вернуть, если будет доказано, что они получены законным путем. Неужели в Молдове на дипломатов РФ иммунитет уже не распространяется?

Ян Лисневский: Да, действительно. Дипломата не прямо там досматривают, у них есть определённые привилегии. Здесь, скорее всего, был «слив» информации и показательная казнь определённого дипломата.

Валентин Филиппов: Россия Молдову проиграла?

Ян Лисневский: Невозможно сказать на данный момент, выиграла геополитически одна сторона, или другая сторона. Потому что люди, на самом деле, предрасположены и к европейским странам, не только Евросоюза, а также расположены и к сотрудничеству с Россией.

Проблема состоит в политиках, которые разделяют наше общество. Политики, к сожалению, базируются, можно так сказать, на эмоциональных кампаниях или на геополитических. Правые постоянно говорят, что они за евроинтеграцию, хотя, могу вам сказать, где-то в 90% случаях они далеки от евроинтеграции или от европейских партий.

Левые силы пытаются на данный момент быть более дипломатичными. Они не отказываются от сотрудничества с европейскими странами, но больше высказываются за отношения с Россией, или с постсоветскими странами, например, Белоруссией. И на этой волне наши политики пытаются разделить общество.

Придают важности каким-то проблемам, которые, на самом деле, не являются проблемами.

Тот же вопрос с русским языком. Потому что язык в развитых странах – это механизм общения. Главное быть человеком и общаться. На каком языке, на русском, румынском или немецком, английском ты это делаешь – не важно. Главное – уважение к собеседнику, и разговаривать, по возможности, на том языке, на котором он разговаривает.

Политики, когда не могут решить свои проблемы или выполнить обещания электоральные, начинают навязывать нам национальные проблемы, языковые проблемы для того, чтобы люди имели, чем заниматься.

Валентин Филиппов: Я не знаю, на каком уровне истерии этот вопрос находится в Молдавии. Но я знаю, как это происходит на Украине. Это происходило не в один день. И мы на сегодня знаем, что на Украине, и думаю, что в Молдавии есть нечто подобное, когда не допускаются артисты российские, театры, кинофильмы запрещаются, книги.

И я прекрасно понимаю, почему это происходит. Формирование нации – это попытка отрубиться от общего культурного информационного пространства. И в Молдавии такая же «фигня», по большому счёту. Взяли себе и русский вычеркнули. Конституционный суд говорит: «Да, всё правильно».

Ян Лисневский: Мы сотрудничаем с некоторыми экспертами из Соединённых Штатов и даже из Румынии. Эти эксперты более лояльны к проевропейским принципам.

И вот один из экспертов Соединённых Штатов чётко сказал, что, на самом деле, глупость состоит в том, что многие маленькие политики в маленьких государствах для того, чтобы понравиться Соединённым Штатам или Европейскому Союзу, начинают делать глупости, думая, что они этим как-то привлекут к себе внимание. Языковая проблема – одна из этих глупостей, когда они пытаются запретить, как-то утвердить, что только один язык и так далее, и так далее. Потому что в развитых странах это не происходит. Существуют страны, где есть несколько языков, разговаривают на немецком, на итальянском, на французском. И у них нет этой проблемы, потому что они понимают, что на самом деле нам нужно развиваться культурно. И мы не можем игнорировать культуру больших стран, у которых есть огромный опыт, и Россию в том числе.

Валентин Филиппов: Вы говорите о сильных, устоявшихся странах, которые сформировались. А маленькая развивающаяся страна, которая, я не хочу никого обидеть, но не имеет большого опыта государственности в своей истории, ей трудно сформировать нацию и, более того, нацию определённой направленности.

И если значительная часть молдавского общества чувствует себя неотрывной составляющей русской культуры, российской культуры, советской, имперской…

С точки зрения формирования обособленной нации, которая ориентирована на Запад, вполне разумно запретить русский язык, воевать с русскими. Это подло, цинично, но это разумно с холодной политической точки зрения.

Ян Лисневский: В Молдавии, на самом деле, именно это и есть проблема. Мы постоянно искали врагов. Каждый политик, каждый из оппозиции приходил, и у него существовал враг. Это был сперва Воронин, потом Плахотнюк, это был Додон, сейчас это станет Майя Санду и так далее.

Примитивность политической стратегии именно и уничтожает Республику Молдова, потому что эти политики, кроме создания какого-то врага – они ничего не создают.

У нас сейчас политическая война. Уже буквально с 2009 года Республика Молдова находится в состоянии кризиса, когда у нас каждый год выборы. Со страной, которая находится постоянно в выборах, у которой нет правительства, ни одно из иностранных учреждений или других государств не ведут дипломатических переговоров. Это золотое правило.

Со страной, в которой проходят выборы и не сформировано правительство, не о чем договариваться. И, к сожалению, наши политики вводят в заблуждение всех граждан тем, что досрочные выборы могут что-то изменить, или приход к власти другой партии может что-то изменить.

Проблема состоит в том, что в следующем парламенте им придётся договариваться. Левым, правым, центристам. У нас, к сожалению, невозможно, чтобы одна партия получила большинство 51%, чтобы добиться полной власти. И со своими этими ссорами, созданием врагом друг друга, они, к сожалению, разделяют общество. И потом, приходя в парламент, они не могут просто вести нормальный диалог.

Валентин Филиппов: Так что, когда уже «принцесса госдепа» Майя Санду станет всеобщим врагом? Или она уже пошла по этому пути?

Ян Лисневский: У нас сразу, как только политик добивается определённой власти, он начинает идти на спад. У Майи Санду это происходит. Это происходило и в 2019 году, когда она стала премьер-министром. Если вы помните, и рейтинг Майи Санду тогда тоже начал идти резко вниз. Поэтому она сделала всё возможное, чтобы снова уйти в оппозицию. Ей понадобилось для этого пять месяцев. Потому что с первой попытки не получилось, её даже собственный электорат не поддержал. И вот со второй попытки с избранием генерального прокурора, у неё это получилось.

Сейчас у Майи Санду буквально та же проблема. Она является президентом, причём с ограниченными возможностями. Чтобы вы понимали, в 2019 году у Майи Санду была полная власть, она была премьер-министром. Премьер-министр у нас намного более важная фигура, чем президент.

Президент – это, скажем, такой дипломат, который всё время ездит и договаривается от имени правительства с другими странами. И сейчас она понимает, что ей нужны досрочные выборы, для того, чтобы хотя бы утвердить определённый баланс количества депутатов. Она избавится от Андрея Нэстасе. В 2019 году они шли вместе в блоке.

Валентин Филиппов: Да, да, да, я помню. Я ещё долго учил эту фамилию.

Ян Лисневский: На самом деле, даже тогда я говорил, что они настоящие конкуренты. Это самые большие враги между собой, несмотря на то, что они говорили, что врагами являются Плахотнюк и Додон. И это подтвердилось. Майя Санду забрала практически весь политический потенциал у Андрея Нэстасе, который сейчас остался с 2-3%. И её надо утвердить своих собственных депутатов, с которыми они дальше будут бороться.

Потому что по всей вероятности в следующий парламент пройдёт Партия социалистов, партия Шор и партия Рината Усатого. И, опять же, в этих условиях ей не с кем делать блок, то есть альянс, набрать большинство.

Валентин Филиппов: То есть, подождите. Четыре партии пройдёт?

Ян Лисневский: У нас продолжается политический конфликт. Кризис не закончится. Майя Санду не может договориться ни с одной из этих партий.

Валентин Филиппов: Всё стабильно. Как был кризис, так и остался.

А то, что она всё время выдвигает одного и того же человека в премьер-министры, которого не утверждают, это такая технология, чтобы распустить парламент?

Ян Лисневский: Да. Они пошли по такому пути. Законодательно надо было не утвердить кандидата на пост премьер-министра. Для этого Майя Санду поступила достаточно правильно, она выдвинула кандидата для того, чтобы его не проголосовали, чтобы пойти на досрочные выборы.

Проблема состоит в том, что хотя бы визуально надо было представить эту группу министров – кандидатов  хороших. Или просто выйти и сказать: «Ребята, мы не готовили программу, мы не подготовлены». Быть искренними с гражданами. Так что не голосуйте за нас.

А у нас получилось так, что Гаврилица выходит и заявляет, что для неё это честь, и что она может изменить ситуацию в республике Молдова, что у неё есть антикризисная программа, антикризисные министры, которые это могут сделать. С другой стороны Майя Санду говорит, что она не будет. То есть, получился парадокс: сам министр хочет, чтобы за него проголосовали и пытается доказать это, Майя Санду и её партия не хотят, говорят, что это бутафория.

Валентин Филиппов: Сами выдвинули и говорят, что это бутафория?

Ян Лисневский: Да, сами сказали, что это бутафорное министерство. А министры говорят совсем другое. Здесь получился парадокс.

Валентин Филиппов: А может этим министрам создать ещё пятую партию?

Ян Лисневский: Здесь каждый играет в свой театр, потому что министры и госпожа Гаврилица понимают, что, если они выйдут и просто скажут, что это бутафория, мы просто хотим потратить 114 миллионов на выборы, люди могут осудить этот театр. А они пытаются навязать идею, что у них есть решение.

На самом деле, здесь вся проблема состоит в том, что все кандидаты, кроме одного, кстати, во время предвыборной кампании начали обещать. Как обычно делают политики, они немножко врут.

Валентин Филиппов: Дай Бог, чтобы там немножко правды было.

Ян Лисневский: Да. И, к сожалению, у нас получилось так, что правды вообще не было. Все кандидаты начали говорить о досрочных выборах, хотя изначально понимали, что президент не имеет полномочий распустить парламент. Это изначально была ложь. Но людям навязали, потому что людям надо что-то обещать. Поэтому людям навязали досрочные выборы.

Кандидаты говорили о каких-то зарплатах, о каких-то пенсиях, хотя президент не имеет абсолютно никакого отношения к этому. Это утверждает правительство. И любой кандидат, который бы стал президентом, он бы столкнулся с этими проблемами, с которыми столкнулась Майя Санду.

И Майя Санду увязла в собственных электоральных обещаниях. И вместо того, чтобы объяснить людям, что это была предвыборная кампания, давайте посмотрим, к чему могут привести досрочные выборы, нужны ли нам эти досрочные выборы… Нам нужно правительство. Причём, экономический кризис, пандемия и ещё и политический кризис.

Валентин Филиппов: Стабильность.

Ян Лисневский: Да, стабильность и нет правительства. Договариваться с кем-то, получать гранты, кредиты и так далее – некому.

Валентин Филиппов: Может быть, это хорошо.

Ян Лисневский: Насколько это хорошо. Практика показывает, что этот затяжной кризис потом впоследствии может быть решён на протяжении 5-6 лет. Даже если Майя Санду получит полноценную власть после всего, что произойдёт, получается, у нас целый год не будет правительства, если будут досрочные выборы.

Валентин Филиппов: Выборы – дело дорогое. В Молдавии денег нет. Абсолютно понятно, что откуда-то из внешних источников это всё подпитывается. То есть, всё-таки, внешние игроки каким-то образом в молдавской политике участвуют. Какую позицию Россия должна была бы занять?

Ян Лисневский: То, что внешние факторы влияют, и они есть – это да. Как с одной стороны, так и с другой стороны. Влияние Европейского Союза, Соединённых Штатов, так же и России. Проблема, скорее всего, в том, что Россия пытается не сильно влиять и вмешиваться во внутреннюю политику республики Молдова. Она может вмешаться при поддержке определённой партии заявлением о том, что эта партия намного лучше, потому что она за двухсторонние отношения. Больше сильного влияния здесь не существует. Было, кстати, во время предвыборной кампании, что социалисты обратились к русским экспертам. Но, опять же, здесь я хочу сказать, что у эксперта нет национальности.

Валентин Филиппов: Да, тут я согласен. Политтехнологи российские, они и против России умудряются работать очень круто.

Ян Лисневский: Так что это не совсем можно назвать влиянием со стороны России. Что касается влияния со стороны Соединённых Штатов и Европейского Союза, то здесь оно более существенно. Потому что здесь есть гранты, которыми подпитываются неправительственные организации. И об этом уже очень много говорилось. Большое вливание денег, которые уходят неизвестно куда.

К сожалению, у России нет таких грантов поддерживающих, каких-то проектов. Причём Евросоюз открыто даже дают определённые кредиты, из которых говорят, что 40% или 60% должно идти на развитие общественных организаций. И, опять же, эти деньги получает не страна, а определённые группы лиц, группы интересов. Неправительственные организации выполняют определенные, скажем так, задачи. Это все знают.

Кроме того, здесь хочу опять вернуться, в том, что в Совет Безопасности Майя Санду выбрала не только членов своей партии, но и нескольких представителей НПО.

Валентин Филиппов: Соросят.

Ян Лисневский: Да. И как можно говорить о национальной безопасности тогда, когда в совете присутствуют люди, которые получают финансирование из другой страны. И это не важно, Европейский Союз, Россия или Соединённые Штаты.

Валентин Филиппов: Оно с одной стороны не важно. Но, с другой стороны, из России-то не платят, не покупают членов СовБеза Молдавии.

Ян Лисневский: Кроме того, у нас действительно чувствуется геополитическое влияние, попытка создания антироссийской оси. Мне кажется, что это самое опасное для Республики Молдова. Потому что Молдавия всегда говорила о том, что она хочет быть дипломатична со  всеми государствами: и с соседями, и с Россией, и с Соединёнными Штатами и так далее. Но, с другой стороны, мы видим, как нам пытаются навязать эту ось Румыния-Молдавия-Украина. И это чревато тем, что на нашей территории есть Приднестровье. И никто из граждан, я готов гарантировать, что 90-95% людей, которые рационально думают, не хотят вооружённого конфликта в стране. Они понимают, что учитывая три кризиса: пандемия, экономический и политический кризисы, конфликт мы просто-напросто не выдержим.

То есть, это государство перестанет существовать.

Валентин Филиппов: Про Украину тоже так говорили. Я вообще себе воюющих украинцев не представлял. Я думал, что всё равно всё закончится самогонкой и салом.

Ян Лисневский: Украина – достаточно большое государство.

Валентин Филиппов: Это вам так из Молдавии кажется.

Ян Лисневский: Да, возможно я ошибаюсь, но лучше не рисковать. Кроме того, даже я вернусь опять к американским экспертам, которые тоже занимаются консультациями и там есть двоякие мнения. Но они все говорят: «Да, возможно Соединённые Штаты или какие-то определённые политические группы поддерживают одного политика в стране или другого. Но, на самом деле, сотрудничество со страной ведётся на уровне государств, то есть на уровне правительства. Неважно, кто там. Додон или Майя Санду. Мы будем искать возможности сотрудничества с ними». И вот этих заявлений, к сожалению, не слышно в республике Молдова. Молдаване не понимают, что для Соединённых Штатов или для Европейского Союза, на самом деле, вообще неважно кто является президентом.

Валентин Филиппов: Главное, чтобы он делал то, что ему говорят.

Ян Лисневский: Главное, чтобы он был политиком, с которым можно договориться. Опять же, мы возвращаемся к дипломатии. Говорят же, большие страны могут быть сильными. У них может быть армия, у них может быть военная техника, и они могут взять силой.

Маленькие страны должны находить дипломатический подход, хитрый подход. То есть, этого у нас, к сожалению, нет. Попытки понравиться определённой стороне геополитической или другой для нас чреваты большими проблемами.

Это произошло в 2019 году. Вы прекрасно помните, когда Партия демократов взяла такую ярую антироссийскую политику, и мы увидели, как Россия вмешалась при помощи Европейского Союза. Европейский Союз вместе с Россией и Соединёнными Штатами устранили данную проблему для России.

И у нас ещё и другого не понимают люди, что внутренняя политика для крупных стран не важна. То есть, когда у меня спрашивают, что мы можем сделать, я говорю: «Посмотрите – только «Норд стрим-2». Его стоимость европейские экономисты посчитали до 50 триллионов евро. Дальше они сбились, не смогли считать. Если будет стоять вопрос между Россией и Германией на 50 триллионов долларов, никто не спросит, есть Молдавия или её не существует».

И поэтому, естественно, вмешательства в определённых случаях будут. И, может быть, это будет громко сказано, но внутренние местные политики они ещё не подросли, поэтому возможно даже, что есть необходимость вмешательства европейских стран, России, Соединённых Штатов для того, чтобы дать культурное представление, что такое политика.

Вот на этом уровне, пожалуйста, вмешивайтесь, покажите, как это нужно делать, дайте совет. Потому что, к сожалению, наши местные политики, кроме предвыборных шоу, уже ничего не умеют делать. С 2010 года мы находимся в предвыборной кампании.

Валентин Филиппов: Знакомая фигня.

Ян Лисневский: Даже, когда сегодня, у нас вроде бы нет выборов, но все политики занимаются предвыборной кампанией. У нас предвыборные кампании не заканчиваются.

Валентин Филиппов: Я должен сказать, что вы себя недооцениваете. Молдавия очень сильная страна. Она просто не знает в чём её сила. Это мы снаружи знаем в чём. Её сила в гостеприимстве, и я так думаю, что рано или поздно молдавские политики осознают это.

Ян Лисневский: Мы тоже надеемся на это.

Валентин Филиппов: Огромное вам спасибо. Даже я запутался. Я себе представляю, как запутаются те, кто будет это слушать. Но, в принципе, ничего сложного нет.

Ян Лисневский: Иногда самые сложные проблемы решаются элементарными действиями.

Валентин Филиппов: Я действительно желаю Молдавии процветания. Я очень люблю Молдавию, я много бывал в Молдавии, в Молдове, как это теперь принято говорить. Для меня она всё равно Молдавия. Мне очень жаль, конечно, что когда-то я мог в Одессе сесть на электричку и поехать в Кишинёв. Конечно, границ этих нагородили, ужас какой-то. Зачем это было надо? Если помните, когда они Союз разваливали, они же говорили: «Границ не будет. Это чисто экономический такой вопрос, чтобы управлять было проще. А так нет, никаких границ, никаких документов».

Ян Лисневский: Тех времён нет.

Валентин Филиппов: К сожалению. Огромное спасибо. Удачного выхода из кризиса.

Ян Лисневский: И вам спасибо.