Нас перебьют поодиночке. Банды СБУ грабят одесситов во время обысков

С одной стороны, данная заметка — крик души о несправедливости. С другой, попытка привлечь внимание правозащитников, хотя на Украине закон работает только в одном — «титульном» направлении, так что назовем это надеждой на чудо. А с третьей, хочется, чтобы ее прочитали любители ставить штампы о «не вставшей» и «слившейся» Одессе.

Правда, и о политических арестах, и о возложении цветов 9 Мая, которые сопровождают БТРы и избиения стариков, «штамповщики» не могут не знать. Но о том, как живут те, кого еще не сожгли, не арестовали и не покалечили — люди, которые просто отказываются называть черное белым — вероятно и не догадываются.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Хотя весьма интересно — а сами бы так выдюжили, без клавиатуры и диванов? Когда, допустим, встаешь утром герань буднично полить, а тебе в окно дула автоматов? «Хенде хох, предатель, мы знаем, что ты прячешь дома пионерский галстук. Сдавайся!». И если бы я шутила…

Обыски у одесситов, проходящие накануне майских годовщин — массового убийства в Доме профсоюзов и Дня Победы — за семь лет стали традицией. Напустить шороху об очередном «изменнике родины» или «террористе» — все это делается для того, чтобы деморализовать и запугать людей, чтобы они не вышли на улицы, не понесли букеты к памятным местам и, не дай бог, не затянули «вставай, страна огромная!».

План этот никогда не срабатывает, зато жертвы обысков остаются наедине со своей бедой — ограбленные и с разгромленными квартирами. Силовики действуют по одному и тому же сценарию — изымают технику: компьютеры, ноутбуки, планшеты, телефоны (и не возвращают). Даже без ареста человека изолируют от мира, чтобы он не успел попросить о помощи и рассказать, что с ним случилось. И армии адвокатов у такого человека, как у Медведчука, нет.

29 апреля у одесского барда, журналиста, поэта и карикатуриста Артура Суханова прошел обыск СБУ. На самом деле, все мы живем на пороховой бочке, однако постоянно думать о возможном «наезде» правоохранительной машины невозможно, ведь так можно сойти с ума. Поэтому первое, чем я интересуюсь у журналиста — был ли он готов к такому повороту событий?

«Конечно, не готов. Меня застали врасплох. Хорошо, что жена в тот день рано ушла на работу, и всего этого не видела. Я проводил ее; лежу — кота глажу. Он вдруг насторожился, прыгнул на подоконник, шерсть дыбом. Раздался громкий и настойчивый стук в окно».

Артур Суханов открыл двери и глазам своим не поверил: бойцы «Альфы» стояли с направленными на него автоматами — вместо того, чтобы нажать на звонок калитки, они перелезли через забор и окружили дом.

Вместе с «маски-шоу» прибыли следователи в гражданском и двое понятых — «студенты из соседнего общежития для «понаехов», которые теперь одэсьци, понятно, что они должны быть свои», — пояснил собеседник. Суханов попросил «хоть одеться» и поинтересовался: «А если бы меня не было дома?». Тогда, как объяснили следователи, они бы не ждали и взломали дверь. Хотя и без взлома вышли показательные выступления для соседей с бойцами «Альфы» — и все это тоже элемент морального давления.

Основанием для бесцеремонного вооруженного визита послужило постановление Приморского районного суда, которое Суханову сначала не дали — его он читал из рук следователя. Переварить этот откровенно бредовый текст сразу, было непросто. В документе говорилось, что дело касается расследования преступления по статье «Создание террористической группы или террористической организации» (наказывается лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет).

«В период с мая 2014 года неустановленные лица из числа жителей Одессы выехали на территорию Луганской и Донецкой областей и вступили в ряды террористических организаций «ЛНР» и «ДНР» с целью вооруженного противостояния регулярным силам ООС на востоке Украины».

В постановлении также было указано, что СБУ вышла на след лиц, которым не просто «могут быть известны обстоятельства совершения преступления», а которые сами «способствуют деятельности террористических организаций… Установлено, что таким лицом является Артур Суханов».

Какое либо обоснование данному умозаключению в документе отсутствовало, зато присутствовал отчет о том, как «выявляли» Суханова. Правда, зачем понадобилось «долго выявлять» публичного человека, музыканта, который не то что не прячется, а напротив — постоянно выступает на различных концертных площадках, так и осталось загадкой.

Однако сотрудники службы безопасности пояснили Артуру Суханову, что он — «всего лишь свидетель», они — «всего лишь при исполнении», а происходящее — «всего лишь формальность». Они заверили, что требуется просто ввести в его компьютер некие кодовые слова, и сразу станет понятно, взаимодействовал он с террористами или нет (видать, сериалов пересмотрели).

Артур признается, что даже поверил этому, так как, первое, был растерян, а второе — чего бояться, если ни в каких терактах не участвовал, боеприпасов и наркотиков в доме нет, и вообще у журналиста и поэта только одно оружие — слово.

«Но меня обманули. Так, как они действовали, действует банда. Я даже полицию вызвал, но наряд уехал, ведь есть постановление суда! Все вылилось в пятичасовой обыск. Начали его почему-то со спальни, хотя ранее заявили, что их интересуют компьютеры. Но это еще нечего. Нашли у меня вымпел советский, который, наверное, у каждого дома есть — даже не помню, за какое он достался соревнование. А на нем — октябрятская звездочка и комсомольский значок. Еще красный детский флажок нашли и бюстик Ленина. «Что это такое?», — спрашивают. «Личные вещи, — отвечаю, — у кого-то икона, у кого-то бюстик Ленина, сувенир; и вымпелом я на площадях не размахиваю, не пропагандирую». Раскопали мой огромный пакет с черновиками — стихи, наброски песен. Два часа сотрудник СБУ сидел и вдумчиво перечитывал каждую строчку «за Одессу-маму». «А это что за слово?». Да я и сам уже не помню».

Артур несколько раз повторял — хорошо, что жена и сын этого беспредела не видели, особенно, когда оргтехнику выносить стали. Он напомнил следователям, что было обещано ввести в систему некие кодовые слова, а ему ответили, что, так как эксперт не присутствует при обыске, заняться экспертизой придется непосредственно в СБУ. Еще и возмущались: «Да у него тут 11 тысяч писем с 2014 года!», а нам, мол, читать, мучиться.

«Компьютер в 21 веке — инструмент для выживания, для работы, как токарный станок на заводе. Там у нас нужная документация, мы как без рук остались. Я сказал, вы же сами заявляете, что русские хакеры даже на выборы в США по интернету влияют. По этой логике, если бы какой-то Артур с Молдаванки организовал теракт, вы бы об этом, даже не заходя в дом, узнали! Меня не слушали, а просто действовали по команде «Фас!». Нагло и бесцеремонно изъяли два компьютера и носитель, игнорировав при этом мой протест».

Артур Суханов — член Союза журналистов Украины, всю жизнь в этой профессии, имеет звание «Золотое перо Украины», однако все свои заслуги упоминает до переломного 2014 года, когда журналистика на Украине закончилась.

«Последний журнал, редактором которого я работал, был рассчитан на многонациональную аудитории, и спонсору это стало неинтересно, потому что с некоторых пор на Украине осталась только одна национальность».

А что касается «пособничества террористам», то тут мы уже вместе думали — откуда вообще могла взяться такая версия, из каких таких глубин подсознания?! И ничего, кроме того, что Суханов просто мог попасть на оперативную съемку СБУ (когда-то эту работу, в том числе, выполнял нацист-убийца Стерненко), допустим, когда пришел с цветами к Вечному огню 9 Мая или к Дому профсоюзов почтить память убитых 2 мая, ничего в голову так и не пришло.

Такое впечатление, что у СБУшников просто есть план по отлову «террористов», который они для отчетности перед Днем Победы лениво выполняют, тыкая в список фамилий случайно. И завтра очередь может дойти до любого.

«А отношения к власти я не скрываю и никогда не скрывал. Всегда говорю правду. В Фейсбуке правду пишу. Какую? Например, о том, что правоохранительные органы превращены в карающие структуры для тех, кто открыто выступает против беззакония, казнокрадства, чиновничьего беспредела, воровских необоснованных коммунальных грабежей, завышенных цен, неконтролируемого качества товаров. О том, что любой человек имеет право на личное мнение, право общаться на родном языке, право на свободное вероисповедание, право ценить свои культурные и моральные ценности, право чтить свою историю, своих героев! Ну, если это терроризм…».

Вот, что говорится в открытом письме журналиста, адресованном правоохранительным органам и правозащитникам:

«…ответственно заявляю, что сотрудники СБУ, следователь и сотрудники подразделения «Альфа», грубо нарушили мои человеческие права и Конституционное право на свободу и личную жизнь.

Я был подвергнут обыску без указания моей вины. На мои требования предъявить мне обвинение и обосновать причину обыска, был один ответ — это постановление суда. На чем основывался суд, мне так и не сказали.

Что хотели найти за пять часов поиска, перебирая мои записи, полки с книгами, сумки с документами, коробки с бижутерией супруги и банки с продуктами, роясь в моих личных вещах, в карманах брюк, пиджаков и курток (даже выпотрошив кулек с нижним бельем жены), мне не понятно…

Я обращаюсь к мировой общественности: Украина, которая провозглашает себя европейским государством, на деле оказалась территорией беззакония и произвола, где у властей и чиновников двойные стандарты в отношении Закона и Прав человека!..».

Впрочем, глядя на обыски и судилище Виктора Медведчука «за неустановленное преступление в неустановленное время и неустановленном месте, в сговоре с неустановленными представителями РФ», чего можно ждать в отношении обычных граждан? И мы, одесситы, это прекрасно понимаем. Только если следовать человеческому закону, а не украинскому, то и замалчивать происходящее — преступление. Пусть читатели хотя бы знают, как здесь живут люди, оставшиеся людьми, и что на Украине это приравнивается к терроризму.