Наступление ВСУ. Пришло время говорить неприятную правду

Итогом трехдневного мини-блицкрига ВСУ на Харьковщине стало резкое изменение конфигурации фронта на этом участке – контролируемые русскими территории скукожились на две трети, потеряны основные города, а украинские войска теперь непосредственно угрожают совсем недавно с большим трудом освобожденной территории ЛНР,  из северных населенных пунктов которой (Сватово) уже идет массовая эвакуация населения.

Также ВСУ вышли на подступы к отбитому пару месяцев назад Красному Лиману в ДНР, грозя обнулить практически все достижения летней операции на Донбассе и поставить крест на планах по взятию Славянска и Краматорска.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Реакция российского военно-штабного начальства оказалась предсказуемой: в запоздалом и обнародованном уже постфактум и по сути никому не нужном (все, кто в теме, к тому моменту свои выводы уже сделали) релизе произошедшее было названо «операцией по свертыванию и организованной переброске изюмско-балаклейской группировки войск на территорию Донецкой Народной Республики, в ходе которой был проведён ряд отвлекающих и демонстрационных мероприятий с обозначением реальных действий войск».

Все это,  если верить официозу, сделано (цитирую) «для достижения заявленных целей специальной военной операции по освобождению Донбасса». В общем, как в известном анекдоте: не оставление рубежей, а отход на заранее подготовленные позиции. Что ж, – хотя бы не жест доброй воли, спасибо и на этом.

_{Тем не менее, поражение на Харьковщине (а это именно поражение, что бы там кто ни говорил) оставляет по себе целый ряд вопросов и дает основание для некоторых обобщений.}

Прежде всего, сам тот факт, что российская военная группировка оказалась не готова к такому развитию событий, и оборона посыпалась за считанные дни, говорит нам о наличии серьезных проблем на уровне планирования самой операции, об отсутствии какой-либо обратной связи между военным командованием на всех уровнях и экспертным сообществом.

О том, что украинское контрнаступление будет, говорили все лето практически все – на эту тему не отписался только ленивый. И то, что в итоге случившееся стало сюрпризом и застало врасплох, говорит об удручающем состоянии военного планирования и штабной аналитики.

_{Выходит, что отлученный от  украинского ТВД отставник Стрелков или гражданские военкоры с волонтерами заранее предвидели то, чего в упор не видели вовлеченные в операцию действующие генералы? А если видели и не подготовились, тогда потенциальная оценка профпригодности военного командования будет еще менее лицеприятной.}

Впрочем, сугубо военную матчасть пускай комментируют специалисты, мы же остановимся на том, что уже сказано и перейдем к части политической.

С политической же точки зрения все более чем скверно. Украинцы не только успешно прошли свой условный «питчинг» на целесообразность дальнейшего вооружения, а, значит, поставки все более продвинутого западного «железа» продолжатся по нарастающей, а противодействие этому «железу» будет сжирать все больше усилий и ресурсов с российской стороны.

Гораздо важнее то, что в сознании как украинских военных, так и их тыловой группы поддержки преодолен важный психологический барьер: противник в очередной раз убедился в том, что нет смысла договариваться, русских можно успешно бить, главное – сильно постараться.

И это, конечно, никак не способствует переговорам и прекращению войны на российских условиях. Наоборот, мотивирует украинцев не искать переговоров, дожимать, беря свое на поле боя. Кстати, именно об этом твердили последние месяцы киевские Резниковы, Арестовичи и Подоляки – что говорить с Россией можно, лишь существенно улучшив украинскую переговорную позицию.

Неприятная для России новость тут в том, что аппетит приходит во время еды, и ежели ВСУ так фартит, то киевское начальство вряд ли откажется от искушения давить на гашетку до упора – чтобы сорвать весь банк, раз удача сама плывет в руки. Так что совсем не факт, что Украина удовлетворится нынешним улучшением своих переговорных позиций и пойдет на переговоры.

_{Еще одна плохая новость в том, что обнулен репутационный миф российской армии. В условиях, когда русские не по своей воле оставляют Балаклею, Изюм и Купянск, рассказывать о победных перспективах похода на Львов или про СВО в Латвии – как то «не того». Впрочем, есть такая порода говорунов-пропагандистов, которым стыд очи не выест. Единственное что хорошо – что эта неприятная истина выяснилась сейчас, в ходе столкновения с украинскими прокси НАТО, а не в ходе возможного прямого столкновения с военной машиной альянса, которого российская армия в ее нынешнем состоянии и при нынешнем командовании, опасаюсь, просто не выдюжит.}

Восстановить репутацию ВС РФ можно – было бы желание. Только процесс это долгий, а главное – публика уже не верит словам, пиаровским реляциям об успешно проведенных учениях и тому подобном. Подтверждать силу придется серьезными успехами на земле – в ходе реальных боевых действий.

_{На деле каждый новый успех ВСУ делает перспективу любых мирных переговоров с Украиной все более призрачной. Оставляя лишь один формат таких переговоров – о капитуляции России. Причем, не факт, что в Москве не найдется желающих ее подписать. При условии, конечно, что все будет обставлено красиво и постепенно – дабы не огорчать россиян сразу.}

_{Это, безусловно, чистая конспирология и авторская спекуляция, однако если в ближайшие недели мы не увидим каких-то оргвыводов по Харьковщине; если спустя время, когда общество переварит оставление Харьковщины, по той же схеме придет очередь Херсонщины или уже освобожденных районов Луганщины; если до конца осени не состоятся обещанные референдумы хотя бы в ЛНР и ДНР, а вместо этого их территория уменьшится; если все причастные к позору под Изюмом и Балаклеей сохранят должности и посты, а политический класс продолжит делать вид, будто ничего особенного не происходит; если, наконец, не произойдет радикальной смены парадигмы ведения СВО, – это станет мощным подспорьем для подозрений о том, что спецоперацию по-тихому сливают. Как ту лягушку, которую варят на медленном огне, чтобы она раньше времени не заподозрила неладное.}

А пока что пришло время озвучить неприятную многим правду. Сегодня СВО как никогда ранее близка к провалу. Причем, независимо от того, удастся ли остановить дальнейшее продвижение ВСУ и сохранить хотя бы часть достижений весенне-летней кампании или же боевые действия опять вернутся к исходной точке и придется заново оборонять уже освобожденные города на Донбассе, откатываясь к линии разграничения на 24 февраля.

_{Опять же, не вдаваясь в сугубо военно-тактические вопросы (за этим – к Стрелкову и другим военспецам), нужно отметить главную политическую слабость и уязвимость СВО. Она в том, что до сих пор, спустя  шесть месяцев после начала боевых действий, совершенно не ясно, за что воюют русские солдаты на Украине, что они вообще там делают, и  какого результата в итоге хотят добиться.}

Если верить высшему политическому руководству РФ, причин для паники нет, как и оснований напрягаться: все путем, СВО движется по плану, будет закончена в срок, а ее цели и задачи будут выполнены.

И в этом смысле, как ни странно, все так и есть. Остановить СВО в Москве могут в любой удобный момент, объявив фактически достигнутое изначально запланированным. О том, каких же целей добилась Россия и какие задачи выполнены, мы тоже узнаем постфактум – ровно в тот момент, когда нам сообщат об их успешном выполнении и достижении. А что до «в срок», – так конкретных сроков никто и не называл. Верно? Верно.

«Все наши действия направлены на помощь тем, кто проживает на Донбассе. Поезжайте на Донбасс и спросите украинцев, которые там живут – какие ценности они там защищают?», – это, если что, слова Владимира Владимировича Путина, довольно четко и без экивоков очертившей рамку задач СВО на недавнем ВЭФ во Владивостоке.

_{Так что не стоит сильно удивляться тому, если по итогу выяснится, что никакого присоединения чего-либо кроме ЛНР и ДНР никто в Москве и не планировал.  Это, если в Киеве все же проявят добрую волю и решат не отбивать Донбасс назад военным путем. Что не факт, учитывая настроения украинского общества и отсутствие с российской стороны хоть каких-то аргументов в пользу того, чтобы убедить Киев в том, что поход на Донбасс – это дорого и ни к чему.}

Говоря о целях и задачах СВО можно и поменять оптику, перестав фантазировать на темы «ликвидации Украины», «воссоединения русских земель» и тому подобного, а просто задаться одним единственным вопросом: за шесть месяцев с начала спецоперации Россия стала ближе или дальше от изначально озвученных целей?

В любой сфере, будь то защита Донбасса от обстрелов, демилитаризация, или денацификация или признание Крыма и независимости ЛДНР, нейтральный статус или недопущение превращения украинской территории в придаток НАТО. Не знаю как кому, но лично мне ответ очевиден: по сравнению с концом февраля по всем перечисленным параметрам наблюдается не прогресс, а существенный регресс.

_{За полгода Украина стала куда более милитаризированной, куда более злой и  близкой к НАТО, а градус национализма и русофобской истерики – значительно выше. В то же время Донбасс превратился в арену ожесточенных боевых действий и обстрелов, увеличившихся в десятки раз, без ясной перспективы их завершения, став куда менее защищенным и безопасным чем до 24 февраля.}

Как минимум, это повод подумать над тем, что Россия делает не так и что-то поменять в имеющейся партитуре. Потому что вместо того, чтобы возвращать Украину – русские с каждым месяцем ее все больше теряют.