«Не украИнский, а укрАинский. Так правильно по-русски»: Лекция киевского историка поразила даже организаторов

На настоящую сенсацию в условиях нынешней Украины претендует лекция киевского историка и публициста Александра Каревина, которую он провел в Запорожье по приглашению местной епархии УПЦ Московского Патриархата.

«Честно говоря, у меня сложилось впечатление, что большинство присутствующих не догадывались, о чём будет лекция. Они, наверное, думали, что к ним пришёл очередной «патриот», который расскажет про «наймелодийнишу мову» и т.п. Во всяком случае, во вступительном слове отец благочинный сказал, что хоть «паства у нас, в основном, русскоязычна», но нашу ридну мову мы должны знать и любить. И когда лекция началась, он некоторое время слушал с недоумением (потом вообще куда-то ушёл). Ибо речь пошла несколько о другом», – рассказал сам Каревин в блоге.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube, TikTok и Viber.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

«Начал я с того, что объяснил, почему говорю «укрАинский», а не «украИнский». Потому, что Пушкин писал «Тиха укрАинская ночь», а Гоголь – «Знаете ли вы укрАинскую ночь?». Потому, что в Толковом словаре Даля нет слова «Украина», но есть слово «Украйна», что сразу снимает вопрос о том, где ставить ударение. Потому, что дореволюционные словари указывают как на правильное, на правописание «укрАинский», «укрАинец».

Ударение поменяли уже в советское время, в приказном порядке. «Звичайно, – тут я перешёл на украинский язык, – якщо ми спілкуємось державною мовою, то слід ставити наголос на «ї» – украЇнський». Но в русском языке можно употреблять обе нормы и каждый из нас вправе решать, кто для него более авторитетен. Пушкин, Гоголь, Даль? Или же советские академики, выполнявшие директивы партии и правительства?

Сказал я, что хотя День памяти Нестора Летописца и объявлен у нас «Днём украинской письменности», сам Нестор к таковой письменности отношения не имел. Язык, на котором писал он свою летопись, можно называть древнецерковно-славянским, можно – древнерусским, можно просто – русским. До революции 1917 года, его, кстати, так и называли – русским. И народ, населявшую ту Русь, тоже называли русским (термин «древнерусская народность» получил распространение уже в СССР). Тот язык, конечно, сильно отличался от современного русского, но ещё больше – от украинского.

Русский язык был един на всём огромном пространстве тогдашнего Русского государства. Он, конечно, имел в разных регионах Руси свои местные особенности, но был понятен всюду – в Киеве и Новгороде, Полоцке и Суздале.

Начало языковому расколу положило разделение политическое. Различные наречия в разных концах Руси стали образовываться после того, как Юго-Западная Русь попала под польско-литовское господство, а Северо-Восточная Русь этого господства избежала. Тогда Белоруссия и особенно Малороссия (кстати, в этом наименовании нет ничего унизительного, оно означает Русь изначальную) подверглись принудительной полонизации.

После же воссоединения в 1654 году Малой Руси с Русью Великой, русский язык вновь стал развиваться как общерусский. Одно время влияние выходцев из Малороссии на его развитие было даже преобладающим. Да и в дальнейшем это влияние оставалось значительным.

Я привёл мнения как сторонников общерусского единства, так и ярых приверженцев украинского движения, сходных в том, что русский язык был на Украине своим. Напомнил о Гоголе. Напомнил о том, что Евгений Гребинка был не только малорусским байкарем, но и автором множества произведений на русском языке (это 95% его творчества). И что признанный сегодня классиком украинской литературы Григорий Квитка-Основьяненко до 55-ти лет писал произведения только на русском языке. И что Тарас Шевченко сделал попытку занять место в русской литературе, которую называл «литературой нашей».

И что были в русской литературе писатели Всеволод Крестовский, Василий Авсеенко, Игнатий Потапенко, Владимир Короленко и многие-многие другие – выходцы из Малой Руси, внесшие значительный вклад в развитие русской литературы. Их имена (кроме Короленко) сегодня неизвестны широкой публике. Между тем, отказываясь от их литературного наследия, современные украинизаторы лишают народ огромного пласта родной культуры.

Отметил, что большинство малорусских писателей дореволюционной поры (от Ивана Котляревского до Панаса Мирного) были русскоязычными. И что многие такие писатели (Архип Тесленко, Владимир Винниченко, Андрей Головко и др.) начинали своё творчество на поприще русской литературы. Лишь позднее перешли они в литературу украинскую, как такую, где им легче было сделать карьеру. Да и сама малорусская (украинская) литература вплоть до конца 19-го века не противопоставляла себя литературе общерусской, а дополняла её, была одной из её разновидностей (наряду с литературами великорусской и белорусской).

Самостоятельный же украинский язык развился во многом на галицкой почве, под контролем австрийских властей (Галиция входила тогда в состав Австро-Венгрии). Потому на территории российской части Малороссии он был долгое время непривычен.

Сказал также, что после 1991 года у власти был шанс укрепить позиции украинского языка среди населения. Надо было не навязывать его силой, а популяризировать действительно талантливые украиноязычные произведения. Надо было снять по таким произведениям хорошие фильмы. Надо было распространять прекрасные украинские песни. Но власть предпочла прибегнуть к принуждению, что принесло украинской культуре вред.

После лекции ответил на вопросы. Помимо прочего, меня спросили, где можно прочитать о том, что я рассказал? Я сослался на свою «Русь нерусскую». Там даны библиографические ссылки, которые любой желающий может проверить. Поскольку несколько человек сразу же записали название книги, могу сделать вывод, что тема их заинтересовала», – рассказал историк.