Военкор выдвинул свою версию провокаций и убийств в Минске и на киевском майдане

Белорусские выступления оппозиции, изначально не настроенные агрессивно, находятся на грани перехода в горячую фазу, к чему подталкивают провокаторы как со стороны протестующих, так и со стороны силовиков, действуя по спланированному и навязанному Западом сценарию.

Об этом на пресс-конференции заявил российский военный корреспондент Семён Пегов, передаёт корреспондент «ПолитНавигатора».

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

«Справедливости ради стоит отметить, что я на самих митингах успел поработать пять минут, а потом меня вырубили, я потерял сознание и большую часть происходящего я наблюдал в узкое окно автозака. Но затем была возможность посмотреть и видео, как это было организовано.

Из тех пяти минут, что я побывал на линии соприкосновения между ОМОНом и протестующими, определенные выводы я тоже для себя сделал. Нужно сказать, что большая часть протестующих не была готова к столкновениям и не собиралась нападать на ОМОН, они достаточно, скажем так, вели себя пассивно и мирно.

Когда ОМОН их оттеснял, между ними была дистанция где-то метров 50, и, в основном, протестующие там, как модная молодежь, спокойно отходили без каких-либо серьезных препятствий.

Но в этой толпе были, видимо, профессиональные провокаторы, которые вбегали из этой толпы, пробегали разделяющие 50 метров и нарушали (я так говорю) личное пространство силовиков, подбегали чуть ли не в лицо, лоб в лоб кричали какие-то может оскорбительные вещи личного характера, матом или что-то еще – это были неполитические лозунги, и как бы подогрев эту агрессию, убегали обратно в толпу», – рассказал Пегов.

«Это работало по принципу револьвера – один это сделал, подбежал, нахамил, еще что-то, убежал в толпу, потом следующий человек прибежал это сделал, и когда, конечно, у кого-то из силовиков начинали сдавать нервы, то под ударом находились не эти самые провокаторы, а те молодые ребята, которые там может кто-то по абсолютно искренним убеждениям, а кто-то по наивным своим – выходил на улицу.

Понятно, что невозможен протест без какой-то социальной подоплеки и каких-то реальных причин для этого», – отметил военкор.

При этом, по его наблюдениям, националисты и радикалы в белорусских протестах в полной мере еще не задействованы, как это было на украинском майдане.

«Всё это на стадии становления и, конечно, там есть от 200 до 400 хорошо подготовленных радикалов-националистов, которые свое слово еще не сказали. Они гуляют с таким ружьем, которое висит на сцене, и я убежден, что рано или поздно оно выстрелит, потому что на протяжении десятилетий тренировки в их потенциал вкладывали большие деньги (миллионы долларов и так далее).

И никто не собирается просто так об этом забыть, и в нужный момент они сыграют свою роль в протестах, когда будет достаточно большой накал, когда уже можно будет вот этих ребят, которые сегодня наивны и неагрессивны по большей части, они снимают туфли и становятся на лавочки – по большей части, подчеркну, хорошие и светлые люди.

Но после того, как они несколько раз побывают в СИЗО, получат несколько раз по спине дубинкой, то уже будет проще потом их взять и организовать в определенные отряды и применять уже радикальным способом», – прогнозирует журналист.

«Что касается пропорциональности применения силы, понятно, что есть определенные профессиональные деформации и есть просто люди жестокие сами по себе, но лично у меня складывается ощущение, что у силовиков (как это и было, опять же, в майданском сценарии) уже есть определенная прослойка, агентурная сеть, которая работает не в интересах Лукашенко и своей страны, а на западные спецслужбы.

И нужно понимать, что какая-то чрезмерная агрессия отдельных подразделений и отрядов ОМОН – она может быть тоже абсолютно спланированной и навязанной извне», – добавил Пегов.

Также, касательно действий силовиков, военкор сравнил происходящее во время госпереворота в Киеве в 2014 году с белорусским майданом.

«Дополню по поводу майдана и предательства внутри силовиков, потому что в саму ночь разгона, собственно говоря, в прямом эфире несколько часов работал как со стороны «Беркута», так и со стороны радикалов. Для того, чтобы разогнать майдан полностью, оставалось 30 – 40 минут. Палатки на Крещатике уже складывали, сматывали, и все эти бравые националисты готовы были уже покидать Крещатик.

До самой сцены, на которой вещали майдановские спикеры, оставалось метров 50. И если бы «Беркут» не остановился и не получил в тот момент команду прекратить операцию, то никакого майдана, никакой «небесной сотни», улицы Институтской не получили бы.

А этот момент… Помните знаменитую фотографию, когда стела на майдане, с одной стороны «Беркут», с другой – активисты майдана? Это стояние друг напротив друга длилось, кажется, день и потом переросло в масштабную провокацию со снайперами на улице Институтской, которых до сих пор не нашли и до конца так и не расследовали эту историю», – напомнил журналист.

Кроме того, развивая тему снайперов, он добавил, что когда присутствовал при первых жертвах на майдане в Киеве, было непонятно, откуда ведётся огонь – «как и в случае с первой жертвой «белорусского майдана».

«Даже на видео, которые были опубликованы «Nexta» и другими ресурсами – ни на одном из этих видео не было доказательств, что стреляли непосредственно те силовики, которые находились напротив него. Кроме того, если рассматривать видео (пересматривал его раз 500), то он стоит от ОМОНовцев на расстоянии пяти метров. Может десяти. Но они выстрелов не производят.

Даже та вспышка, которая сбоку была – это, очевидно, тоже не выстрел, а либо светошумовая граната взорвалась, либо что-то еще. И то, откуда прилетела пуля…

Например, мы общались с лучшим специалистом по снайпингу в мире – Владиславом Лабаевым, который делает самые дальнобойные винтовки в мире, автор нескольких рекордов по снайпингу – то есть, с человеком, который не понаслышке знает, что такое баллистика и т.д., и по его предварительным оценкам, стреляли, скорее всего, с дальнего расстояния. И это объясняется тем, что пуля могла быть уже на излете, это была экспансивная пуля. От выстрела человек бы сразу свалился, а он еще несколько секунд стоял.

И следовательно, если мы говорим о дальнем расстоянии – больше километра, как таковой линии фронта нет, не знаем где тыл, а где передовая, условно говоря. За спинами силовиков, на расстоянии километра, в любом из зданий в этом радиусе мог находиться снайпер, который действовал, опять же, отнюдь не в интересах силовиков», – рассказал Семён Пегов.