Свежее интервью Зеленского агентству AP содержит важный тезис, который в исполнении украинского президента был проговорен едва ли не впервые с момента начала СВО. Вот этот тезис: в случае потери Украиной Артемовска Путин «продаст эту победу Западу, своему обществу, Китаю, Ирану и попробует получить международную поддержку, чтобы заставить Украину пойти на неприемлемые компромиссы». ㅤ
Развивая эту мысль Зеленский добавил, что «поражение где-либо на данном этапе войны может поставить под угрозу упорный импульс Украины». Кокретизируя: «Если Бахмут падёт – будет давление, как со стороны международного сообщества, так и внутри Украины. Наше общество будет чувствовать усталость и будет подталкивать меня к компромиссу с ними».
Также Зеленский опасается, что на исход войны могут повлиять политические изменения в Вашингтоне, в частности, итоги тамошних президентских выборов. В реализме украинскому президенту не откажешь – действительно, воюя за чужой счет, страна теряет нити управления ходом и целеполаганием боевых действий, ведь доноры в любой момент могут перекрыть краник в соответствии с какими-то своими соображениями, и тогда – все.
И в этом смысле Артемовск сейчас для политических и имиджевых перспектив Зеленского становится узловой точкой. Потеря этого города может стать дорогостоящим тактическим поражением и крупной политической неудачей. Так что в плане возможного «антикриза» по «артемоскому кейсу» у Банковой ровно два пути: либо стоять в Артемовске до упора, в надежде что какие-то внешние обстоятельства помешают русским взять город (в нынешних обстоятельствах, несмотря на все победные реляции военкоров – довольно реалистичный вариант).
Либо же постараться переломить в украинском и западном общественном мнении сформированный пропагандой тезис о чрезвычайной важности Артемовска как «крепости духа» и тогда уже продать возможный уход из него как тактическое обстоятельство, не влияющее коренным образом на общий рисунок войны и, тем самым, минимизировать имиджевый ущерб от такого шага.
Выбор у Зеленского невелик: либо сохранить синицу в руке (удержание текущей линии фронта), либо идти ва-банк с риском потерять всё. Впрочем, последнее, в случае Украины – явно фигура речи. Любые возможные компромиссы на невыгодных условиях невыгодны, прежде всего, самому Зеленскому и бенефициарам его режима.
В целом же для Украины такой вариант более чем выгоден, поскольку будет основываться на фактическом (то есть с большой вероятностью даже не закрепленным документально каким-нибудь договором) размене части территорий на сохранение в Киеве и на оставшейся территории сформированного после майдана националистического режима со всей его политико-идеологической надстройкой и прозападным антироссийским курсом.
И размен фигур номинально правящих на данной территории от имени и по поручению коллективного Запада – вполне приемлемая цена.
В этом смысле радостные нотки в текстах и речах российских пропагандистов по поводу признания Зеленским высокой вероятности «неприемлемых компромиссов» выглядят не вполне уместными реальной ситуации. Потом что любой компромисс с Киевом не будет ни поражением Украины, ни победой России.
Что это будет означать для Украины – уже сказано выше. Для Москвы же это будет означать фактический провал СВО, не достигшей ни одной из озвученных стратегических целей и такой же, как и в случае с Киевом, размен так и не пойманного журавля денацификации, демилитаризации и ликвидации угрозы с украинской стороны – на синицу новых территорий в руке.
Причем, что важно – и об этом открыто говорят на Западе – ни о каком международном признании российского статуса этих территорий речи идти не будет от слова совсем.
Так что «неприемлемый для Украины компромисс» будет означать для России отрицательный профит – непризнанные миром Крым и ЛДНР в своем составе Россия могла иметь и без всего вот этого.
Впрочем, по вопросам войны и мира киевское и московское начальство находятся в разных обстоятельствах. Если в Москве, добившись от Киева при одобрении Запада любого реального компромисса на здесь и сейчас, вздохнут с облегчением и свернут СВО, погрузившись в куда более понятную и подконтрольную кремлевским администраторам внутриполитическую повестку, то для Киева такой вариант напрочь исключен.
В отличие от РФ, украинские власти погрузили свою страну в военную повестку по самую макушку, без остатка. Украина буквально живет войной, и в случае ее прекращения будет утерян единственный оставшийся в руках у власти механизм контроля над ситуацией. Нынешний рейтинг Зеленского держится исключительно на ожиданиях военных побед ВСУ со стороны накрученного пропагандой общества.
Под будущие победы власть списывает любые неудачи во внутренней политике, коррупционные скандалы и экономические провалы. Кроме смутных надежд на победное окончание войны, Банковой больше нечего предложить украинскому обществу в качестве мотиватора.
Поэтому неудивительно, что Зеленский так боится смены тренда в общественных настроениях с восходящего и «переможного» на нисходящий и «зрадный» . Пропаганде просто нечем будет перекрыть столь мощный удар по моральному состоянию армии и общества. Отсюда и та удивительная упертость, с которой ВСУ удерживают Артемовск, при всей кажущейся стратегической бесперспективности этого дела. Арифметика проста и цинична: лучше потерять еще несколько тысяч пушечного мяса, чем допустить обвал и заставить Запад сомневаться в целесообразности дальнейших инвестиций в войну.
Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы TikTok и YouTube.