Послание Красносельского Санду: Приднестровье в отчаянной ситуации

Письмо главы Приднестровья Вадима Красносельского президенту Республики Молдова Майе Санду, в котором предлагается до конца года разморозить диалог Кишинева и Тирасполя, – последняя попытка разрядить обстановку накануне нового пакета еще более жестких санкций, который готовит против ПМР молдавская сторона.

Каково значение этого документа, написанного в непривычно дружелюбном тоне, можно ли его считать сенсацией, что за ним стоит?  Об этом по просьбе ПолитНавигатора высказались молдавские и приднестровские эксперты.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube, TikTok и Viber.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Александр Кориненко, политолог (Кишинев):

Во-первых, считаю, что господин Красносельский – большой оптимист, если надеется, что до конца текущего года удастся наметить пути разрешения конфликта. Тирасполь и Кишинев видят этот путь по-разному. Возможно, лидер Приднестровья хотел показать, что Кишинев сейчас недоговороспособен, продемонстрировать жителям Приднестровья, что нужно рассчитывать только на себя и готовиться к новым недружественным шагам, а также дать сигнал Москве, что в этой сложной ситуации неплохо бы усилить поддержку своих граждан на левом берегу Днестра.

Во-вторых, текст письма действительно весьма дружелюбен. Так или иначе, проблемы у нас общие, в любом случае совместно решать их будет выгоднее, чем устраивать друг другу препоны. Мы помним проблемы и с мобильной связью, и с железнодорожным сообщением, и с совместными экономическими контрмерами. В результате горшки побили мы у себя дома, пострадали наши граждане.

Власть в Тирасполе понимает, что Кишинев сейчас будет идти на обострение ситуации. Уже долгое время пустует кресло главного переговорщика от молдавской стороны. Что это может означать? Никто в Молдове сейчас не хочет занять эту должность и возложить на себя ответственность за ситуацию в Зоне безопасности на берегах Днестра.

_{Перед выборами президента Молдовы на площадке Института социально-политических исследований и регионального развития я дал прогноз, что первый год, в случае прихода к власти команды Майи Санду, ситуацию будут проверять на прочность: какие болевые вопросы можно задеть и не получить серьезных контрмер. В целом так и получилось. Образно говоря, в молдавском Бюро по реинтеграции есть папка с болевыми точками Приднестровья. В первый год надавили на самые незначительные из них – например, на автомобильные номера. Тирасполь не смог ничего с этим сделать, Москва не вмешалась или не хотела. Дальше будут давить больнее.}

Уход Владислава Кульминского с поста главного молдавского переговорщика – это плохая новость для переговорного процесса, так как он выступал за прагматичное урегулирование проблем на обоих берегах Днестра. Скорее всего, на эту должность вскоре назначат исполнителя от НПО, который будет просто выполнять волю президентуры и, к сожалению, радикально настроенных экспертов.

В третьих, надо сказать, что Санду в этом вопросе слишком зависит от мнения западных партнеров. У нее и ее команды нет видения разрешения ситуации, поэтому она координирует свои действия с западными посольствами и экспертным сообществом. Если раньше некоторые молдавские эксперты говорили, что не стоит говорить с Тирасполем, а ключи от урегулирования лежат в Москве, то сейчас Тирасполь должен понять, что ключи лежат западнее Кишинева. Поэтому следующим шагом господина Красносельского должны стать письма участникам формата «5+2» и в европейские столицы, которые имеют заинтересованность в стабильности на берегах Днестра.

Игорь Шорников, директор Института социально-политических исследований и регионального развития (Тирасполь):

Президент Красносельский в комментарии к своему обращению в адрес главы Республики Молдова объясняет, что Тирасполь на протяжении года неоднократно направлял официальные прямые письма с призывом к активизации двустороннего диалога – по линии президента, Верховного Совета, правительства, но ни на одно не получил ответа. Сейчас отправлено, что называется, последнее письмо, где предлагается встретиться перед Новым годом и наметить пути решения массы накопившихся проблем. Это открытый документ и максимально комплиментарный  – настолько, насколько это вообще можно вообразить для данной ситуации.

Как я понимаю, Тирасполь не надеется на какой-то положительный ответ со стороны Майи Санду, скорее всего, в Тирасполе ожидают новых санкций со стороны Кишинева уже в начале нового года и стараются упрочить свои позиции перед новой эскалацией напряженности.

_{Что может произойти в начале 2022 года? Заканчивается действие отсрочек регулярно продлеваемых документов по совместным таможенно-пограничным постам вдоль приднестровско-украинской границы, по железнодорожному сообщению, по медикаментам. Новая власть в Кишиневе показала, что не собирается больше делать никаких поблажек Тирасполю – ситуация с автомобильными номерами это показала. Скорее всего, с 1 января будут новые санкции, связанные с ужесточением блокадных мер вокруг Приднестровья. Тирасполь в этой связи собирается показать мировому сообществу, что он открыт для диалога с нынешней властью РМ, что настроен не на конфронтацию, а на возобновление полноценного переговорного процесса, причем на таких позициях – и в этом сенсационность письма, – которые много лет продавливали посредники в переговорах.}  

Если Санду на это не откликнется, и в отношении Приднестровья будут предприняты новые враждебные действия, то переговорный процесс «5+2» полетит куда-то в неизвестном направлении: Кишинев своих обязательств не выполняет, а, наоборот, в отсутствии диалога прибегает к мерам давления. В этом случае Тирасполю будет что предъявить мировому сообществу. Логика такая: у Приднестровья позиция дружелюбная, и необходимо будет  вмешательство международных партнеров, чтобы урезонить Кишинев и не устраивать здесь гуманитарную катастрофу.

Кто-то из партнеров эту позицию учтет, а кто-то – нет. По поведению представителей Евросоюза и США мы видим – на действия новой молдавской власти они либо реагируют положительно, либо  не реагируют никак (там, где есть очевидные нарушения элементарных стандартов, как, например, в случае с преследованием генпрокурора Александра Стояногло или снятием с выборов в Бельцах Марины Таубер).

Со стороны России, как мы видим, есть поддержка позиции Приднестровья – Москва направила  призыв к Кишиневу откликнуться на конструктивное предложения Тирасполя, хотя, скорее всего, призыв этот  останется без ответа.

Если рассматривать ситуацию в широком региональном контексте – в рамках отношений России и Запада, проблемы Украины, нерасширения НАТО, то становится понятно, что Кишинев здесь пытается встроиться в международную повестку, идти в ногу со своими западными партнерами. Если давление на Россию будет продолжаться, то, соответственно, Кишинев будет давить на Приднестровье, на российское военное присутствие, однако, если Москва и Вашингтон о чем-то договорятся в верхах, то наверняка ситуация вокруг Приднестровья «подморозится».

_{Послание Вадима Красносельского – свидетельство отчаянной ситуации, в которой находится Приднестровье. Фон отношений между берегами Днестра – негативный. В Молдове 2022 год объявлен годом благодарности комбатантам, воевавшим против Приднестровья в 1992 году. Это явная провокация в отношении Тирасполя. Кишинев не хочет говорить с Тирасполем, заведомо не признал президентские выборы в Приднестровье, дав понять, что не видит здесь законных представителей, с которыми можно вести переговоры.} 

Выступление Вадима Красносельского с комплиментарных позиций говорит о том, что в Тирасполе опасаются разморозки конфликта. В Кишиневе у власти находятся люди, у которых нет позитивной позиции по Приднестровью – нет ни плана, ни программы. Там есть только Оазу Нантой (известный прозападный политик, депутат партии PAS – прим. автора) с идеей «трех Д» – демократизация, демилитаризация, декриминализация, которая не сулит Приднестровью ничего хорошего. Тут вариант может быть мягкий – постепенное удушение,  какое идет сейчас, или жесткий – какие-то насильственные действия. Появление письма – попытка Тирасполя хоть как-то предотвратить такой сценарий. Речь идет о дипломатическом козыре Тирасполя на случай, если Молдова откажется продолжать диалог и применит силу.  Однако если тут будут силовые действия, то можно быть уверенными в том, что у России заготовлены варианты ответов, которые для агрессоров не будут мягкими.

Андрей Сафонов, политолог (Тирасполь): 

Предложение президента ПМР Вадима Красносельского о начале переговоров о «всеобъемлющем урегулировании» молдо-приднестровского конфликта – это зондаж намерений нынешней кишиневской националистической власти. Оно появилось 24 декабря, а скоро, 1 января 2022 года, мы увидим, решит ли Кишинев перейти к диалогу или начнет новый раунд давления на Приднестровье, вводя в действие т.н. «вторую фазу» плана контроля на приднестровско-украинской границе.

Речь идет о том, начнут ли совместные молдо-украинские посты на КПП в Кучургане полностью контролировать импорт, ввозимый в Приднестровскую Молдавскую Республику. Пока ничего не говорит в пользу поворота руководства Молдовы к желанию равноправного диалога.

Президент Молдовы Майя Санду заявила, что в ее расписании встреча с приднестровским коллегой не планируется. Не исключено, что к такой позиции ее подтолкнули США и Евросоюз, так как для самой Молдовы идти на обострение с Тирасполем, поддерживаемым Москвой, равносильно попытке, несясь верхом на пони, остановить танк. Ведь в новом газовом контракте между Россией и Молдовой о Приднестровье ничего не говорится. А это – верный признак того, что решать газовые вопросы Москва и Тирасполь намерены сами, без кишиневского «посредничества».

Россия, судя по всему, правильно понимает ситуацию, включая закулисные маневры западных «кураторов» молдовских националистов.  Сегодня, 27 декабря, заместитель министра иностранных дел России Андрей Руденко заговорил о российско-молдовских отношения и, в частности, повторил старую позицию Москвы по поводу возможного визита в РФ Майи Санду: «Говорить о таком визите можно будет тогда, когда для этого будет сформирована весомая и насыщенная повестка дня». Но ее нет, потому что Кишинев фактически сознательно обманул Москву, когда заверял во время визита замглавы администрации президента России Дмитрия Козака в РМ, будто никаких мер давления не планируется. А вскоре грянул «номерной кризис», когда не без подстрекательской роли кишиневских националистов Украина воспретила движение по своей территории автомобилей с приднестровскими номерами.

_{Ну а теперь речь идет о том, что с 1 января 2022 года может вступить в силу т.н. «вторая фаза» контроля Молдовы над приднестровско-украинской границей через двусторонние таможенно-пограничные посты на КПП в Кучургане. Случись такое, и это будет новым раундом жесткого давления на ПМР, как на российского союзника.}

Президент ПМР поставил перед Майей Санду вопросы, которые требуют конкретной реакции.

1. Намерена ли Майя Санду, представляющая монопольное правление прозападных и прорумынских сил в Молдове, вести очный диалог с ним, представляющим огромное большинство приднестровских избирателей, не связанных с той или иной партией? Президент РМ на сегодняшний день дает отрицательный ответ?
2. Готова ли Молдова к «кооперации и сотрудничеству» с ПМР для решения экономических задач, учитывая, что Молдова, несмотря на прозападный настрой, входит в зону свободной торговли СНГ, а проевразийское Приднестровье пользуется определенными торговыми преференциями в отношениях с ЕС? Тут можно извлечь обоюдную выгоду, не поступаясь политическими принципами. Кишинев не готов и здесь говорить на равных, желая попросту подмять ПМР, не связывая себя компромиссными обязательствами.
3. Готов ли Кишинев обсуждать предметно «условия будущего мирного сосуществования»? То есть что предлагает руководство РМ Тирасполю? Если ответа и здесь не будет, значит, намерения однозначны: Кишинев будет молчать до момента, когда Приднестровье будет, по замыслу националистов РМ, сокрушено. А потом навяжет необсуждаемый диктаторский стиль правления.
4. Готов ли Кишинев НА ДЕЛЕ работать над «путями сближения Молдовы и Приднестровья», что предполагает, в числе прочего, равноправное обсуждение разногласий? Если в ближайшие дни и тут руководство Молдовы промолчит, значит, взят курс на усиление давления на ПМР и на противостояние Москве. Так что тут все просто.

Приднестровские руководители всегда выигрышно использовали очные и личные переговоры с молдовскими коллегами – с Мирчей Снегуром, Петром Лучинским, Владимиром Ворониным, Владимиром Филатом, Игорем Додоном. Предложения сторонников национального равноправия из Приднестровья всегда смотрелись выигрышно. Возможно, кто-то именно это подсказывает Майе Санду и выражает опасение, что она в ходе прямого диалога может не иметь преимущества…

В то же время конечное решение принимает всегда руководитель страны. Ей предстоит это сделать в отношениях с Приднестровской Молдавской Республикой, и не единожды. Просто следует помнить, что в случае, если что-то пойдет не так, все провалы списываются на руководителя, а все советчики куда-то исчезают…