«Булгаковщины больше нет»: Майданщики провозглашают победу над русским Киевом

В Восточной Украине вызревает русская идентичность, которая еще громко заявит о себе.

Об этом, передает корреспондент, «ПолитНавигатора», в интервью журналу «Країна» заявил украинский музыкант и художник-майданщик Иван Семесюк.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Он говорит, что в 1970-х Киев вобрал в себя население окрестных сел, а «потому и украинизировался».

«Но если дед был кагэбистом, ты останешься «русским», 100 процентов. Достаточно посмотреть любого блогера из Харькова – автообзоры, еще что-нибудь. Они постоянно апеллируют к СНГ – таким уже мертвым словам для нас, к Москве и так далее. То есть это общее пространство для них. И настанет мгновение, когда они начнут говорить это громко. Под боком вызревает еще одна идентичность. По сути – русская. У нас впереди еще много проблем», – опасается Семесюк.

Он полагает, что на дальнейшую украинизацию общество могут побудить какие-то суперпотрясения.

«Например, взятие Харькова москалями. Когда потеряли Донецк, ситуация была еще неосознанная. Воспринималась, как плохой сон», – говорит собеседник издания.

По его словам, современный русскоязычный киевлянин-первокурсник отличается от своего сверстника начала 1990-х тем, что «в его голове нет булгаковщины в широком смысле слова» и ностальгии по царскому Киеву.

«Вообще Киев начала XX века – это столица черносотенного движения всей России. А сейчас – главный город независимой Украины. Скажем, одна из первых больших, объемных и сложных книг, которую я прочитал в детстве, была «Мастер и Маргарита». Поэтому карта русского Киева с осью от Пирогощи до Лавры до сих пор у меня в голове. Но на самом деле русские проиграли в этом смысле войну за символический Киев. «Домик Булгакова» в современном украинском мифе ничего не весит. Он там уже отсутствует. И это победа», – радуется Семесюк.

Примечательно, что в юности, по его же словам, он был русскоязычном киевским подростком. Также нынешний русофоб признавал, что русский является его родным языком, от которого он сегодня отказался.