Как выбивались показания из харьковских «террористов»

Дело о взрыве возле харьковского Дворца спорта 22 февраля 2015 года по максимуму было использовано правительственной пропагандой, чтобы приравнять любых противников майдана к террористам.

Все эти годы в информационное пространство вбрасывалась только одна точка зрения — та, что озвучивается стороной обвинения. Однако картина террористического акта, нарисованная обвинением, основывается только на тех показаниях, которые были выбиты из подозреваемых Башлыкова, Дворникова и Тетюцкого сразу же после задержания. А всё остальное сторонниками обвинительной версии в расчет не берется: ни то, что к задержанным применялись пытки; ни то, что все трое отказались от выбитых из них показаний, как только начался судебный процесс.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Мы уже знакомили читателя с подробностями этого дела и давали высказаться жене одного из обвиняемых — бывшего сотрудника «Беркута» и участника антимайдана Виктора Тетюцкого.

18 октября, уже после выхода этого интервью с Яной Тетюцкой, в Дзержинском райсуде Харькова прошло судебное заседание по рассмотрению жалобы на постановление следователя военной прокуратуры Харьковского гарнизона о закрытии уголовного производства, открытого по заявлению В. Тетюцкого о пытках и превышении должностных полномочий сотрудниками СБУ.

Однако следственный судья Дзержинского райсуда Штых отказала в удовлетворении жалобы Тетюцого. И вот на днях уже решением апелляционного суда это производство было возобновлено.

А сегодня появилась возможность опубликовать и точку зрения самого Тетюцкого. Заключенный уверен: с правосудием в стране по-прежнему плохи дела, и трудно рассчитывать не то что на справедливость, а хотя бы на то, что ты будешь услышан.

«Можно только догадываться, чем руководствовалась судья Дзержинского райсуда, когда отказала в удовлетворении жалобы на закрытие военной прокуратурой уголовного производства по пыткам и превышению полномочий, — пишет В. Тетюцкий в одном из своих посланий на волю. — При вынесении этого решения не были учтены основные аспекты данного дела. Не принимался во внимание и тот факт, что я был похищен по месту моего жительства 26 февраля 2015 года, около 6-40 утра неизвестными людьми в военной форме, без каких либо опознавательных знаков, с оружием, в масках. Указанные лица толпой ворвались в квартиру, положив меня лицом в пол и уперев в затылок ствол автомата. Это делалось в присутствии жены и малолетнего ребенка. Мне надели руки пластиковые хомуты и вывели из квартиры с мешком на голове. После этого, посадив в машину, вывезли в неизвестном направлении».

Впоследствии выяснилось, что люди, ворвавшиеся в квартиру Тетюцких, были сотрудниками СБУ. Но когда Виктора везли с мешком на голове, он не понимал, кто его похитил.

«Автомобиль съехал вправо на бездорожье, и, проехав метров 150-200, остановился. После этого меня вывели из машины, поставили на колени в снег, к затылку приставили ствол автомата и угрожали расстрелом, если я не соглашусь взять на себя совершение теракта. Я отказался. Раздался одиночный выстрел из автомата над ухом. А первый ствол по-прежнему упирался мне в затылок. Потом меня начали избивать ногами, руками и прикладами автоматов. Это продолжалось минут 10-15».

Затем Тетюцкого опять погрузили в машину, которая вернулась в город. Виктора завели полуподвальное помещение. Оказалось, что это тир. Этот тир упоминается и другими харьковскими политзаключенными, побывавшими в тюрьме СБУ.

«В указанном тире, расположенном на территории управления СБУ Харьковской области по улице Мироносицкой, 2, меня продержали нескольких часов, — рассказывает Тетюцкий. — Всё это время ко мне применялись жесточайшие пытки. Сотрудники СБУ перепробовали на мне разные свои наработки: от угроз убийством до банального избиения толпой. Мне окончательно стало понятно, что их ничто не остановит, и у меня нет шансов выжить. Поэтому я дал устное согласие подписать все, что они хотят. Меня на время оставили в покое. Не прошло и часа, как меня подхватили под руки, отнесли наверх, в кабинет к следователю. Когда меня выносили из тира, я отчетливо слышал в углу стоны еще одного человека. Возможно, это его крики я слышал из соседнего помещения — умывальника. Было понятно, что там пытали не меня одного. В кабинете у следователя меня еще несколько раз предупредили, что если откажусь подписывать бумаги, меня вернут в тир, и возможно с концами».

Виктор Тетюцкий обращал внимание суда на то, что в материалах уголовного производства по взрыву возле Дворца спорта нет ни единого листа, написанного его рукой. Он заявлял: всё, что изложено в деле, от «а» до «я» придумано и написано СБУ, а он вынужден был подписать это под прямой угрозой жизни и под пытками.

«Процессуальное дело было подписано без адвоката, — продолжает В. Тетюцкий. — По прямому указанию прокурора Лымаря ко мне не был допущен назначенный Центром бесплатной вторичной правовой помощи защитник — адвокат Александр Шадрин. Все это делалось для того, чтоб скрыть следы пыток, которые были видны невооруженным глазом».

Заключенный сообщает, что факт препятствования адвокатской деятельности тоже пытаются спустить на тормозах. Уголовное производство №420152207500001107, открытое по заявлению адвоката Шадрина, до настоящего времени не расследовано.

«Вместо назначенного мне защитника, ко мне был приставлен напарник прокурора Лымаря по “алко-марафонам” адвокат Игорь Анатольевич Устименко, который на протяжении семи месяцев обманным путем вытаскивал из моей семьи средства за якобы проделанную им работу, — делится Тетюцкий подробностями своего дела. — Кроме того, по требованию прокурора Лымаря, этот адвокат вымогал у моей супруги 10 тысяч долларов за решение вопроса о закрытии дела в отношении меня. Указанный адвокат на протяжении всего времени так называемого выполнения своих обязанностей, на самом деле просто занимался саботажем. Он просто препятствовал тому, что я подавал какие-то заявления или ходатайства, в том числе при избрании мне меры пресечения. Устименко открыто заявлял, что если я хочу выжить, мне нужно молчать — и в суде тоже. А сотрудники СБУ еще не раз в течение месяца после задержания водили меня в свой тир, где проводили “профилактические работы” с применением силы».

Тетюцкий безрезультатно обращался к адвокату Устименко с неоднократными просьбами: собрать справки из городской клинической больницы скорой и неотложной помощи, из ИВС по улице Ивана Камышева, 35, из СИЗО №27, в которых проводили его осмотр и фиксировали многочисленные следы побоев. Горе-защитник уверял заключенного, что запросы подал, но ответы не приходят…

Через месяц после ареста Тетюцкий, вопреки навязчивым рекомендациям адвоката Устименко, заявил во время судебного заседания о пытках со стороны сотрудников СБУ и прокурора Лымаря. А потом в теленовостях Виктор увидел своего защитника, который объяснял журналистам, что его подзащитный не обращался к нему с жалобами на пытки. Возмущенный таким бесстыжим враньем, Тетюцкий на следующем судебном заседании отказался от услуг Устименко.

В дело вступил адвокат Дмитрий Тихоненков. Он за неделю собрал необходимые справки, подтверждающие наличие у заключенного побоев и следов пыток.

Обвиняемые вместе с адвокатом Дмитрием Тихоненковым.

После заявления, поданного Тетюцким, военная прокуратура Харьковского гарнизона открыла уголовного производство, в рамках которого Виктор был признан пострадавшим.

«Позднее, по ходатайству адвоката Тихоненкова, военной прокуратурой была назначена судебно-медицинская экспертиза, которая подтвердила факт получения мной телесных повреждений, — пишет В. Тетюцкий. — Потом военным прокурором Харкевичем, при участии судебно-медицинского эксперта Данильченко, был проведен следственный эксперимент, который подтвердил травмы, полученные в результате нанесения ударов прикладом автомата и металлической трубой в область затылка и грудного отдела позвоночника».

Однако, как видим, уголовное производство о пытках и превышении полномочий сотрудниками СБУ не сдвинулось с места. С 2015 года до сих пор его тормозят, закрывают, неохотно возобновляют после жалоб и апелляций. В то время как пытки подтверждены показаниями медиков и справками 4-й неотложки, справками о телесных повреждениях из ИВС и СИЗО, заключением судебно-медицинской экспертизы о наличии телесных повреждений, показаниями В. Тетюцкого и его жены. Кроме того, заключенный указывает, что подтверждения есть и в материалах уголовного производства о теракте возле Дворца спорта (том 8, листы дела 75,76): на видео видны следы пыток на лицах подозреваемых.