Донбасс: Гражданская война (ФОТО, ВИДЕО)

Донецк, Июль 01 (Навигатор, Михаил Шаляпин) –   Нам удалось побывать вместе с депутатами Союзного парламента Новороссии в одной из больниц Донецка, где восстанавливаются бойцы ополчения, получившие тяжелые ранения возле Славянска и Краматорска. Депутаты и группа активистов «Народного фронта» привезли дорогие и редкие медикаменты, а также иную помощь.

Подпишитесь на новости «Навигатор – Киев» в Facebook, Одноклассниках или Вконтакте

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube, TikTok и Viber.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Всего их в палате трое. Все – с тяжелыми проникающими ранениями в брюшную полость,  пулевыми и осколочными. Вначале они называют только свои позывные. Там, на войне, они даже не знают имен друг друга. И не потому, что «шифруются», просто так удобнее.

«Я – Черный», – представляется первый из наших собеседников.

«19 июня мы везли в Славянск гуманитарную помощь – в основном это были медикаменты. Мы узнали, что киевские власти объявили о перемирии, поэтому собрали лекарства, добровольцев, которые будут сопровождать груз, и поехали. Мы подумали – надо использовать такой момент, ведь город так нуждается в лекарствах. В первый день перемирия они нас там и положили. Мы остановились на Ямпольском перекрестке отдохнуть. Потом туда пришли танки, много танков – больше двадцати. Они использовали какие-то снаряды начиненные. Когда ими выстреливали и попадали в дерево, оно становилось как ёлка – все в шипах из гвоздей.

Один танк мы подбили, воспряли духом, побежали за ним, а оттуда, откуда ни возьмись – Нацгвардия. Стали шмалять по нам из автоматов. В меня попали из гранатомета, из подствольника. Они, наверное, думали, что я чечен – я же черный, но я всю жизнь живу здесь, на Донбассе. И я защищаю свою землю. Горловка, Донецк, Луганск – моя земля, Славянск – тоже моя земля. И я, и мои ребята туда поехали, чтобы отвезти медикаменты. Все-таки перемирие объявили. Ну как же это – президент Украины сказал… Мы даже оружие толком не взяли».

Парню с позывным Черный всего 32 года. Он не женат, дома его ждут родители и брат.

«Мы все шли вперед в шахматном порядке. Он (показывает на соседа по палате) – впереди меня, – продолжает боец. – Укропы открыли огонь. Двое наших легли. Мне попали в бочину из подствольника, а его расстреляли из автомата. В тот день убили много наших. Моих друзей убили. Многих будут считать пропавшими без вести. Матери не верят в их гибель. Пропали без вести – значит, остается надежда… У нас был друг – позывной Тихий. Он умер. Но его мама тоже в это не верит. С БТРа его расстреляли – на куски, пополам разрезали. Мы его сложили в брезент. Два куска. И под деревом закопали. Под ёлочкой… Мы сделали зарубку, чтобы после войны найти, где похоронен наш друг Тихий. Ни имени, ни фамилии… Только позывной».

Этот парень поражает своей силой духа. Несмотря на диагноз и страшные боли (он даже при разговоре порой стонет от боли), он уже встает. Внушил врачам, что ему это необходимо, понемногу учится заново ходить. Говорит, что ему поскорее нужно вернуться к своим.

«Я сейчас скажу вам вот что. Если бы я хотел отделиться от какой-то страны, я бы не ходил убивать людей в этой стране. Если я хочу отделиться – зачем меня убивать? Зачем они пришли меня убивать? Какой смысл меня убивать?» – сказал боец.

Своего друга он называет «Психолог». У этого 29-летнего парня такой позывной, потому что все раскладывает по полочкам, старается проанализировать.

«Почему они считают нас террористами? Мы здесь на своей земле, это они пришли завоевывать нашу землю. Мы ее защищаем. И кто после этого террорист? Я пошел воевать. Когда видел, как падают эти снаряды, у меня сердце болело за свою землю».

У него  тяжелые ранения – и пулевые, и осколочные. Рассказывает, что его приезжает проведать мама. «Она все время плачет и повторяет, что я весь в отца – он был таким – все ради людей. Но не ругает меня за то, что ушел в ополчение, потому что также знает: я мужчина и всегда буду делать свой выбор сам».

Всем было страшно, но все снова готовы идти в бой. В той же палате находился пожилой мужчина, получивший тяжелейшие ранения, и жизнь которого – и не жизнь вовсе теперь. Но он ни о чем не жалеет. Послушайте их, посмотрите на них, запомните их.